BassDays 19 Max Flame
Растекстовка подкаста
Alex: Привет, друзья. С Вами Alex, Вы слушаете 19 й выпуск подкаста BussDay. В рамках этого подкаста мы говорим с разными интересными людьми на различные около басовые и басовые темы. В основном, на басовые темы, потому что у нас в гостях бывают известные, хорошие, техничные и красивые бас гитаристы. Сегодня у нас в гостях Макс, здорова!
Max Flame: Здорова!
Alex: Насколько я знаю, ты сейчас играешь в группе FIEND?
Max Flame: Да, всё верно. Я последние три года играю с FIEND. До этого много где участвовал, но последние три года я уже обосновался в этом коллективе и планирую там и оставаться, мне там всё нравится.
Alex: Вообще, FIEND то это русская группа или не совсем русская? Я так и не понял, как вы себя позиционируете.
Max Flame: Нет, мы — русская группа. У нас все участники русские. Базируемся мы в столице — студия, где мы работаем и репетируем. Но мы не ограничиваем себя рынком именно российским, мы стараемся, точнее, не стараемся, а работаем именно по всему миру, в частности, и писались за рубежом. Наш последний «Ep 2012» мы записывали в Лос Анджелесе, у чувака, такой есть Raymond Herrera — бывший барабанщик Fear Factory, у него на студии. Также и свою музыку мы продвигаем по всему миру. Хочу сказать, что по сравнению как раз с российским слушателем, с российской аудиторией, западная и европейская публика она гораздо более восприимчива к чему то новому или что то типа того. На Западе всё в общем то здорово в плане слушателей, покупок каких то и т.д.
Alex: Тогда тебе вопрос прямо не в зуб, а в глаз. Наверняка вы работали и в российских студиях, принципиальные различия есть какие то? Что сразу в глаза бросается при работе там и здесь? Или уже всё стёрлось?
Max Flame: Нет. Конечно, разница есть. Когда ты едешь на студию писаться за баснословные деньги, включая перелёты, проживание и всё остальное, ты несколько ответственнее подходишь к этому делу. Соответственно, ребята, которые работают у нас, они по своему скиллу, я не говорю про личное какое то отношение или ещё что то, у нас в принципе в стране с этим всё плохо, но в плане своего профессионализма, какого то скилла, то они резко отстают от чуваков, которые работают за рубежом. К примеру, мы работали у Anssi Kippo, есть такой финский продюсер, он семикратный платиновый продюсер. Чувак реально рубит в том, что, как и почему должно звучать. Он работал с чуваками типа Children of Bodom и т.д., такого уровня групп. Конечно, разница она есть между средней какой то московской студией, условно говоря, и со студией в Финляндии у Anssi, естественно, там прорыв колоссальный. Мы поэтому собственно туда и ездили, чтобы поработать именно с топовыми профессионалами, чтобы получить этот опыт студийный.
Alex: Давай тогда, нашим слушателям, какой нибудь секрет открой, мудрость, что вам открылось? Потому что такие встречи не проходят бесследно, наверняка что то для себя почерпнул.
Max Flame: Можно до бесконечности о своих впечатлениях рассказывать. Во первых, когда мы в Финке работали, мы там и жили же, и там снимали одновременно, типа видео блога вели.
Alex: «Жили» — это туризм всё таки, а мы с тобой говорим про дела профессиональные.
Max Flame: В плане именно, ты имеешь в виду, технической какой то стороны?
Alex: Да, именно, в плане техники. Может, как нибудь в плане работы со звуком, в плане работы с оборудованием, в плане подготовки материала к работе в студии. Такое что-то поменялось?
Max Flame: Нет, таких прямо принципиальных различий не было.
Alex: Откровений не было, да?
Max Flame: Откровений таких не было. Просто мы, когда готовились поехать заграницу писаться или сводить альбом, как это было в случае с Финляндией, то мы не сделали это решение за неделю, знаешь так, «поедем ка туда» и свалили все резко, сделали себе загранпаспорта, поназакупали билеты, поднакопили бабла и поехали. Нет, это заранее продуманный шаг, мы его долго планировали. Соответственно, и материал тоже готовился соответствующим образом. Мы приехали уже готовые к тому, чтобы сесть и начать писаться.
Alex: Сколько по времени заняло это?
Max Flame: «Before My Eyes» мы писали неделю. Мы приехали туда и неделю там протусили у чувака на студии, там же и жили, и в общем то работали по всяким мелочам. То, когда ты долгое время работаешь над одним и тем же материалом, с одного и того же альбома, с одним и тем же звуком и т.д., и т.п., уши у тебя устают. Мы периодически переключались на Slipknot, что нибудь такое слушали. Такие моменты были, которых я не встречал в российских студиях. В России как — ты пришёл, записал свою партию. Как правило, ты один из музыкантов, это редко, когда вы все вместе приезжаете и сидите слушаете, пока один закончит, потом второй и т.д. Там то мы все вместе были, а здесь в Москве я приходил на студию, записывал, мы слушали то, что уже готово, я садился записывался, и дальше было такое гробовое молчание, пока звукорежиссёр чего то делает, ровняет то, что неровно, или смотрит, где что надо переписать, и всё — в суровой такой обстановке.
Alex: Так, а там — все комментировали, все участвовали в процессе: «а ну ка подтяни мне здесь средние частотки»?
Max Flame: Я просто по английски не очень базарю, поэтому все переговорные дела вёл у нас вокалист, но я со стороны за этим очень дико угорал и наблюдал. Во первых, финский чувак, у которого мы писались, он сам по себе тоже прикольный малый, у него где то в коридоре стояла хренова туча выпитых тар из под спиртного. В общем то, у меня были сомнения по поводу того, что он финн и вообще и LEBOWSKI сам по себе. Не знаю, такие какие то моменты были, конечно.
Alex: Пластинка вышла, как я понял, эта?
Max Flame: Да, тот, о которой мы говорим, «Before My Eyes» вышла уже давно достаточно. За это время многое чего прошло. Он у нас вышел в 2011, сейчас скажу, мы работали именно вот за рубежом в Финке. Потом мы поехали, наш «Ep 2012», который мы выпустили в 2014 году, мы поехали писать в Штаты, а сводили уже здесь. В этом году, что-то из последнего если брать, то последний наш сингл «My Way», он такой более лайтовый, неметалльный, мы его записали здесь. Это такой был экспериментальный опыт, когда мы хотели записать наш материал у себя на студии. У нас со временем появилось своё место, где мы постоянно можем записываться, репетировать, работать над материалом и т.д., и потом готовый материал, который мы сделали сами, отправили на мастеринг в Финляндию. В итоге получился сингл «My Way». Нас лично очень устроило то, как всё получилось в конечном итоге — и в плане звука, и в плане удобства именно работы. Мы сейчас готовим новый альбом, точнее, мы уже заканчиваем его и переходим уже (наверное, осенью) непосредственно к записи. Мы, наверное, возможно, будем пользоваться именно такой схемой, как мы делали в последний раз.
Alex: Ещё раз, будете писать в России и потом туда, в Финляндию, просто материалы отправлять для сведения?
Max Flame: Не факт, что именно в Финляндию, но нам интересен вариант работы, именно когда мы работаем, записываем у себя здесь в студии в России, а отправляем на мастеринг уже куда то за рубеж, с кем то, с кем мы уже работали, либо с кем то, кого нам посоветовали, из тех наших знакомых, с которыми мы уже работали.
Alex: Понятно. В свете вашей такой активной международной деятельности, я посмотрел, Вы играли на разогреве у многих таких довольно известных команд.
Max Flame: Да, за всё время играли вместе с Children Of Bodom, Nightwish, PAIN, Norther, есть такие ребята ещё Degradead шведские.
Alex: Собственно, практически весь свой плейлист я нашёл в списке тех команд, которые у вас там висят на сайте. И поэтому такой вопрос: каково это вообще играть на разогреве? Смотри, у меня к разогревающим командам, вообще к разогреву резко отрицательное отношение, потому что, допустим, один из концертов, на котором я был, ходили на Iron Maiden, там крутая группа на разогреве питерская, они классно играют, но когда перед великими музыкантами, то они никому не нужны. Все ждут главных ребят. И никакого позитива нет для разогревающей группы. Вы как ребята, которые играли на разогреве, каково это играть перед топовыми командами?
Max Flame: Учитывая то, что такого же, как и ты, мнения придерживаются процентов 99,9 зрителей, которые приходят на концерт какого нибудь Nightwish или PAIN, именно в Москве, в России, то да, когда ты выходишь на сцену перед такими монстрами, у тебя конечно мандраж есть, о том, как примут. В принципе, потенциально ты уже знаешь то, что вряд ли ты кого-то чем-то удивишь, но приходится как бы выкладываться на сто миллионов двести тысяч процентов, чтобы показать себя с лучшей стороны. Вообще все эти саппорты, все эти разогревы они нужны даже больше, наверное, не для зрителей, которых ты привлекаешь после, собственно, этим самим концертом, а скорее как опыт работы с профессионалами на одной сцене. Если ты зарекомендуешь себя с положительной стороны как профессиональный музыкант, готовый работать на больших площадках, то скорее всего обратишь на себя внимание и этих же своих коллег больших, и, возможно, обзаведёшься какими-то знакомствами, не знаю, подвязками, ещё что то такое.
Alex: Не знаю. Как то сомнительный довод. Всё таки команды то они — вещь в себе замкнутая.
Max Flame: Нет такого, что вы в одной гримёрке бухаете вискарь перед концертом.
Alex: Вообще, допускают до чего нибудь? Или просто «вот тут стоят барабаны — близко не подходить», «вот тут стоит усилитель — сюда даже не дышите»?
Max Flame: Нет. Бэклайн хедлайнера он как бы «святой» и «неприкосновенный». Весь аппарат и вообще технические все вопросы они решаются командами саппорта самостоятельно — таким образом, чтобы вообще не трогать никого из менеджмента хедлайнера и самих хедлайнеров, их это беспокоить вообще не должно. Ты приезжаешь, ставишь свою установку, если надо, усилители или ещё что то, или если хедлайнер использует своё какое-то оборудование, то ты можешь использовать гитарные усилители клуба, если мы говорим о Москве, потому что в Европе там вообще бэклайна нет в клубах, то есть там пустая просто сцена и каждый привозит что то своё. По Европе тут надо именно различать, о чём мы говорим — о Москве или хотя бы даже о Белоруссии, которая гораздо более приветливая вообще, в принципе, к новым группам и к группам саппортам (это, кстати, факт, который отмечали не только мы), или мы говорим о туре по Европе, где тоже есть свои нюансы у Восточной Европы, Западной Европы и т.д.
Alex: Давай, в какую страну посоветуешь отправиться не очень известной группе для того чтобы получить максимум позитива?
Max Flame: Чтобы максимум позитива, ещё и с пользой, то надо копить и ехать в мировые туры.
Alex: По всему шарику? Беларусь ты уже отметил. Куда ещё бы?
Max Flame: Блин, Западная Европа, 100%.
Alex: Давай от концертной деятельности, от гастрольной перейдём непосредственно к басовым делам. Расскажи, на чём ты играешь и какие примочки, оборудование используешь?
Max Flame: Я играю на чешской бас гитаре Spector ReBop 4. Это бас гитара 2007 года, офигенная штука. Я не так давно вообще стал эндорсером компании Spector. Я не использую никаких примочек на концертах. Вообще в принципе не очень люблю примочки, по какой причине — потому что, во первых, это накладно в том плане, что транспортировка, настройка, ещё что то — это не моё. Я приверженец более таких VST плагинов, цифрового звука. Пробовал использовать примочки грелки типа SansAmp. Неплохая штука, но всё равно не моё, потому что в музыке, которую я играю, мне нет необходимости использовать большое количество эффектов. Всё то, что мне нужно, я могу нарулить и дома, в секвенсоре, используя VST, и потом просто со звуковой картой взять и приехать в клуб, так же отреампить всё это дело через комбик или там через стек, и всё будет очень круто. У нас таким образом не только бас отстраивается, но при этом у нас и гитары так же, и плейбэки, и вообще в принципе всё. У нас есть свой рэк, который мы возим везде — там все наши радиосистемы, там звуковые карты и т.д. У нас есть проект какой то отдельный, заранее заготовленный, в котором весь сет лист, он поделен на условные какие то части, где мы останавливаемся, где не останавливаемся, там идут плейбэки, идёт барабанщице в уши метроном. Собственно, мы начинаем играть. Через эту всю систему обрабатывается сигнал с гитар, с бас гитары. Мы таким образом возим с собой свой звук.
Alex: Технически то это что — компьютер просто или это железка отдельная, где VST стоит?
Max Flame: Это компьютер и рэк со звуковыми картами и радиосистемами.
Alex: Не секрет, какие фирмы, какие модели хотя бы звуковых карт?
Max Flame: По поводу звуковой карты я тебе не скажу. Но я могу тебе сказать, что я использую радиосистему AKG. Прикольная достаточно штука. Мне она понравилась тем, что она компактная, удобная, в общем то, не замороченная по настройкам и показала себя с надёжной стороны. В турах всё было здорово с ней. Поэтому как то так. В плане ещё оборудования, я использую струны Ernie Ball. Я вообще играю на четырёхструнной бас гитаре, но поскольку мы играем в пониженном строе, у нас строй drop ля диез (Drop A#), я использую струны от 5 струнного комплекта. Я их оставляю где то у себя про запас на всякий случай или просто выбрасываю первую струну, самую тонкую, и ставлю четыре самых толстых из комплекта 135 струн или 130. У Ernie Ball я попробовал ни один комплект ни одной модели — я пробовал стандартные никелевые струны, я пробовал кобальтовые струны и недавно попробовал ещё, есть такие у них, серия струн из титана какого то сплава. Я так понимаю, что в процессе изготовления металла для оплётки или чего то ещё туда добавляется какой то сплав титана, в виду чего в итоге получается такой жирный серединистый звук — такой металльный, читаемый и в общем миксе прямо то, что мне нужно.
Alex: Ты осознанно пришёл к этой фирме, к этим струнам или просто так жизнь сложилась?
Max Flame: Нет, осознанно. Я пробовал в своё время струны D`Addario, я пробовал струны DR, я пробовал Elixir эти пресловутые. Мне Ernie Ball нравится, во первых, своей ценой, они не такие дорогие, как, скажем, те же самые Elixir, при этом они достаточно живучие. Но и звук мне у них очень нравится.
Alex: Питерских ребят наших не пробовал, кстати, которые FORTE или Element сейчас?
Max Flame: Я слышал и про FORTE, но ещё не приходилось мне пробовать. Не знаю, буду ли я их пробовать. Вообще, может так, если у кого-то увижу, то заинтересуюсь.
Alex: У тебя уже нет потребности, ты свой звук, в принципе, более менее нашёл.
Max Flame: Да. Плюс как бы я и эндорсер Ernie Ball, поэтому я вообще себя чувствую в этом плане великолепно.
Alex: Знаешь, эндорсер эндорсером, но для души то всегда интересно что нибудь попробовать, пощупать новенькое.
Max Flame: Знаешь, что я тебе скажу, я один раз пробовал, короче, безладовые струны для безлада на своей басухе. Очень такие специфические впечатления от игры. Но звук мне вообще то понравился. Я даже один наш последний сингл как раз таки писал на таком комплекте, просто потому что меня приколол звук. Сложно объяснить, но может быть такого рода эксперименты в дальнейшем я буду делать. Но в плане звука Ernie Ball я удовлетворён полностью.
Alex: Понятно. У тебя один бас?
Max Flame: Да, «рабочая палка» у меня одна — это вот мой ReBop 4.
Alex: Соответственно, ты никак его не модил, не апгрейдил?
Max Flame: Нет. Вообще, чем мне понравилась эта гитара, почему я захотел в своё время эндорсерство от них получить и вообще в принципе играть на этих гитарах, — потому что она, во первых, заметна. Когда ты её только берёшь в руки, она легче гораздо, чем любая другая бас гитара. Гитара сделана из ореха.
Alex: Не приходилось мне ореховые щупать.
Max Flame: Попробуй. Я тебе вообще очень рекомендую. У него фишка, его звучания, в совокупности этого его дерева и EMG звучков. У меня два стоит звучка, которые в зависимости от своих регулировок могут выдать мне тот звук, который именно мне и нужен. Я, благодаря, в общем то, им и не использую никакие дополнительные примочки, грелки и т.д., потому что я доволен тем уровнем гейна, который они дают, и теми возможностями отстройки звука, который они дают, хотя несмотря на то, что там всего четыре крутилки — как бы по две на каждый звукосниматель.
Плюс Spector они вообще меня поразили тем, что у них бридж он достаточно прост в своей конструкции. Там нет никаких лишних винтиков, болтиков, пружинок или ещё чего то. Там можно справиться с отстройкой мензуры, высоты струн, используя только один шестигранник, в общем то, и всё. При этом всё надёжно, всё здорово. И несмотря на то, что я много много много чего слышал о том, что категорически не рекомендуется использовать струны толстого диаметра на четырёхструнных басах или ещё что то. У кого то были, я слышал, проблемы и с грифом, с анкером и т.д. У меня таких проблем не возникало никогда. Опять же, не только в студийной работе, но и в режиме тура, эта гитара показала себя с наилучшей просто стороны. Единственное, что я апгрейдил, — это поставил туда стрэплоки Ernie Ball и всё.
Alex: Неплохой выбор. Как я понимаю, ты, помимо работы в коллективе в музыкальном, ещё активно занимаешься преподавательской деятельностью. Да?
Max Flame: Да. У нас есть своя школа рока, которая называется Hellscream Academy. Её основал вокалист, собственно, и основатель нашего коллектива — Leos. Начиналось всё с того, что были уроки по вокалу, экстрим вокалу. Потом, со временем, и барабанщица наша начала там преподавать, гитарист, я тоже подтянулся. У нас все участники нашего коллектива они преподают какой то свой инструмент. Кроме меня ещё бас гитару преподаёт Валерий Юшкевич, если знаешь такого, это басист бывшей группы S.H.O.K.R.A.N., не знаю, как у них сейчас, существуют они или нет, тоже кстати чувак играет на Spector, он преподаёт бас гитару в школе у нас.
Alex: У вас там секта какая то.
Max Flame: Да. У нас там прямо всё чин чинарём. Работаем все в Hellscream Academy — это наш бизнес около музыкальный.
Alex: У меня тогда к тебе такой вопросик будет. Дистанционное образование, интересно, я увидел, что вы даёте уроки по Skype. Например, у тебя, я посмотрел, урок, по моему, 800 рублей сейчас стоит час, да?
Max Flame: Нет. По Skype у меня стоит урок 500 рублей. Если вживую, то стоит он 1 000 рублей.
Alex: Тебе как преподавателю, наверное, это удобно. Слушателям, твоим ученикам, насколько это вообще нужно? Понятно, что есть какие то ограничения, что в некоторых случаях нужно живьём посмотреть человеку, ему пальцы подвинуть. Когда имеет смысл брать Skype уроки?
Max Flame: Я думаю, что всё таки не с нуля. У меня приоритеты по занятиям именно по Москве. Я стараюсь не брать Skype — у нас это Валерина больше, наверное, прерогатива. Почему, — потому что, допустим, с нуля объяснить человеку, как ты говоришь, поставить руки и т.д., хоть я сколько видео сниму, хоть сколько фоток наделаю о том, как у меня, допустим, стоят руки (рукопостановка), постановка рук, всё это как то дистанционно достаточно сложно объяснить. Хотя, я считаю, что тут зависит всё от преподавателя и от студента, потому что, к примеру, у Leos’а, у нашего, есть очень очень очень много ребят, которые занимаются экстрим вокалом по Skype. Они показывают с нуля достаточно такие результаты очень внушительные. Может быть, это специфика именно того, что это вокал, а не бас гитара.
Alex: Мне кажется, это специфика вокала, потому что всё таки вокал — такой инструмент, который, какая разница, что по Skype, что живьём, — ты туда в горло человеку не залезешь.
Max Flame: В общем, я приверженец всё таки занятий индивидуальных, тет а тет, либо групповые занятия, как у нас, допустим, гитарист любит преподавать. У него приходит несколько студентов, человек пять садится, он с ними начинает как с группой заниматься. Я занимаюсь индивидуально. Мне, во первых, самому просто как человеку так проще общаться. Насколько я заметил, таким образом гораздо прогрессивнее результат у студента, и он реально, человек, в разговоре тет а тет понимает, что я от него хочу и выдаёт необходимый результат, который я от него ожидаю.
Alex: Вообще, по темам — типовой урок по Skype как он происходит и чему, ты считаешь, что можно научить таким образом?
Max Flame: В теории, конечно, можно всему научить. Чем я именно занимался по моей практике по Skype, чему я учил чуваков — помимо самой бас гитары, я ещё занимался с чуваками по Guitar Pro, если знаешь такую программу, я учил чуваков ей пользоваться, учил пользоваться секвенсорами (типа Samplitude, Cubase). В плане игры на басу у меня была пара учеников: один был из Украины чувак. Он уже что то умел, ему необходимо было какую то корректировку внести в плане его переменного штриха, он играл медиатором, и в плане постановки рук. Я думаю, что тут Skype нужен для людей, которые уже что то умеют, но у них есть какие то проблемы. На протяжении своей музыкальной деятельности человек столкнулся с тем, что он что то не может, и ему нужно какой то конкретный косяк исправить, или он не знает, в чём косяк. Тогда, скорее всего, ему может подойти занятие по Skype, потому что с нуля, я считаю, что это менее эффективно. Лучше, конечно, найти преподавателя в своём городе и сходить всё таки к нему.
Alex: Сначала пройтись по своему, пусть небольшому, допустим, городу, найти всё таки ребят, которые умеют играть, что то дадут изначально, а потом уже, когда чувствуешь, что вот он где-то, потолок, рядышком, и не понятно, что делать, можно к тебе обращаться. Ты же за мзду малую можешь просветить и дальше подтянуть чувака?
Max Flame: Да, скорректировать его. Как вообще, в принципе, происходит обучение от нуля до какого то уровня условного, на котором, мы говорим, что человек умеет играть. Если ты занимаешься каждый день, систематизировано у тебя проходят занятия. Кстати, это тоже, по Skype, многие чуваки (двое моих, по крайней мере), они не знали о том, что нужно заниматься не по 9 часов в неделю один день, а именно каждый день по часу стабильно, как минимум. Надо походить, как то с преподавателем позаниматься, посмотреть видео школы всяких известных чуваков типа Victor Wooten, я не знаю, Flea, попробовать желательно, конечно, даже с «живым» преподавателем позаниматься или самому самостоятельно поучиться. Если у тебя какие-то возникают проблемы, сложности, чего то ты не понимаешь, не можешь понять самостоятельно, то тогда да, преподаватель может тебе помочь скорректировать, найти у тебя косяк какой то в твоей постановке рук, в твоих движениях или подсказать какое то упражнение, которое может развить тот или иной необходимый тебе навык. Как то так, потому что всё таки более плодотворно, это да, это вживую. Это моё личное мнение как бы.
Alex: Ты затронул такой важный момент, как погружённость в работу над техникой, над теорией. Вообще, твоё расписание какое? Сколько ты уделяешь практике, теории в день / в неделю?
Max Flame: В неделю — сложно сказать. Так, стандартно просто играю я не каждый день. Я не просыпаюсь с утра, не беру бас и не фигачу до обеда, у меня всё стабильно. Просто в неделю раза 4 или 5 я на студии. Когда я на студии, у меня здесь стоит мой бас, я беру его и начинаю заниматься. Занятия мои проходят каким образом. Сначала это разогрев. Как и на любой тренировке, ты приходишь в зал, предположим, начинаешь с какой то разминки — какие то несложные упражнения для того чтобы разогнать руки, разогреть мышцы и т.д. Я начинаю с отрывков из произведений Баха, Паганини каприс и т.д. Разогреваюсь где то около часа, всё это делаю под метроном. Начинаю где то, условно говоря, с 80 ударов в минуту и постепенно прибавляя по 5 ударов в минуту, дохожу до 190, до 200. Прогоняя все 3 свои основные упражнения, я заканчиваю разминку. После этого, как правило, я фигачу свой концертный сет. У нас есть приблизительный сет лист, который мы играем практически на каждом концерте. Он у нас занимает около полутора часа. Естественно, он меняется в зависимости от ситуации, но я прогоняю его весь, чтобы просто было. Потом уже всё остальное. Если мне что-то нужно, по работе я что то делаю, играю, или жертвую временем из сета, чтобы поиграть, либо для себя что то интересное, какую то песню где то услышал, подбираю, или кавер, допустим, готовлю какое то видео, то занимаюсь уже им.
Alex: Давай поговорим про материал. Вообще, как в группе происходит работа над материалом? Все пишут сами дорожки или кто то приносит готовую песню?
Max Flame: Вообще у нас Leos — он наш композитор. У него есть какая то концепция, какая то идея касательно, допустим, альбома нового. Рассмотрим этот вопрос на примере нашего нового альбома, который мы сейчас делаем. Он будет состоять из 4 х условных частей, каждая из которых будет на определённую тематику. У нас будет часть про мир такой, похожий на древнеегипетский какой то, где будет чувак воевать с богами. Вторая часть будет о нас — о FIEND — именно о жизни группы, о тех событиях, что с нами происходили, пока мы готовили новый релиз. Третья часть — это будет такая фэнтези история из мира, похожего, пожалуй, на World of Warcraft, что то в этом духе. Четвёртая часть — это такая история про космических каких то пилигримов, даже так сказать. Условно говоря, на Земле закончились ресурсы, человечество отправляет своих посланников искать новые цивилизации, пригодные для жизни. С одним из этих чуваков, которого послали искать жизнь, происходят интересные события, вокруг которых разворачиваются действия самой нашей части альбома.
Alex: Я не знаю, что вы там курите, но получается мощно.
Max Flame: Это просто не придумывалось типа чувак пришёл, сел: «так, буду писать новый альбом, сейчас достану бонг, всё зашибись, первая часть уже почти готова». Нет, это на протяжении долгого времени, все какие то идеи где то они возникали и потом откладывались куда то в «долгий ящик». Потом они находили своё применение в какой то такой концепции. Собственно, так же и материал пишется. Нет такого, что… точнее, есть такой момент, но когда ты пишешь, специально садишься, «мне нужно здесь то-то и то-то», я начинаю в этот же момент что то придумывать. Частенько бывает такое, что какие то рифы, которые мы не использовали, какие то рисунки, аранжировки интересные, которые показались нам прикольными, но, по нашему мнению, не подходили для того, чтобы использовать их в той или иной композиции, мы их откладывали куда то, потом модернизировали и использовали в новом материале. Вообще, какие то демки есть, композитор их пишет, он прописывает условно барабаны в секвенсоре, прописывает партию гитары, накидывает туда бэки, чтобы получилась какая то картинка, какая то демка, которую мы могли бы послушать, остальные участники, и понять вообще, собственно, что мы будем писать, о чём будет песня и т.д. Текст накидывается на композиторские.
Alex: Вообще, технически то это в чём происходит — это Guitar Pro или это что то другое?
Max Flame: Секвенсоры. Запись секвенсора Samplitude, у Leos’а стоит дома. Собственно, его студия, в которой, я говорил раньше, та, где мы работали, где мы писались, где мы синглы последние писали. Leos там работает, записывает какие то демки с инструментами «живыми» и уже пересылает нам. В процессе потом он что то доделывает, что то дописывает, где то что то меняет, мы созваниваемся по Skype в процессе работы над демками, что то добавляем. Работаем в таком ключе.
Alex: У вас больше онлайн работа над материалом?
Max Flame: Да. Дело в том, что мы просто не все прямо в Москве живём. У нас вокалист и барабанщица они живут недалеко от Москвы — в городе Обнинск, есть такой. Поэтому постоянно раз в неделю собираться на репетицию, как большинство команд, у нас нет возможности такой. Поэтому очень много времени проводим в online в общении.
Alex: Тяжёлая жизнь у вас всё таки, как то без «живого» общения тяжело. Сколько концертов примерно в месяц у вас?
Max Flame: В месяц… У нас нет такого расписания, что в месяц 2 3 концерта. Я тебе для примера скажу, что последний наш концерт в Москве, он был 17 апреля, это был первый концерт за 2 года.
Alex: Ух ты. Вы в студию нырнули и вообще?
Max Flame: Да. Мы достаточно так мощно закупорились в студии. Мы отыграли тур, отыграли пару локальных концертов и потом надолго у нас было затишье. Были свои сложности в группе и в виду этого деятельности никакой не было. Вообще, мы по своему опыту поняли, что часто давать концерты, именно с частотой, не знаю, несколько раз в месяц, в одном городе (допустим, в столице), вообще смысла не имеет никакого. Максимум, что это — это туры какие то. Может быть, по западной части России тур, предположим. Через несколько месяцев готовится ещё один тур небольшой. Только таким вариантом. Либо большой какой то тур по Европе — по Западной и Восточной. Либо вот так. Просто всё это делается не за месяц и не за два. К примеру, к последнему концерту мы готовились больше 3 х месяцев, с учётом того, что организация вся была на нас. Мы сами были и организаторами, мы сами были и пиарщиками, вообще всё делали сами, как и туры, собственно.
Alex: В плюс то вышли?
Max Flame: Да, вышли.
Alex: По России не собираетесь в гастрольный турчик?
Max Flame: По России… Блин, как с альбомом получится. Вообще, конечно, если честно, хотелось бы. Уже не сидится на месте. Тем более, были очень положительные впечатления о последнем туре, который был у нас в 2014 году. Мы там, правда, не только по России, мы ещё заезжали на территорию Украины, мы были в Донецке, ещё до того, как начались вот эти все нехорошие действия, в Харькове были. Нам в Донецке вообще очень понравилось, и в Харькове тоже — там всё очень круто. Кстати, что я заметил, на Украине у них гораздо выше уровень, знаешь так, среднестатистической группы. Условно говоря, можно прикинуть средний уровень группы, которая играет в клубах где нибудь у нас. Если взять такой же уровень ребят на Украине, то он будет гораздо выше, чем то, что происходит в России. Не знаю, с чем это связано, какими аспектами это обсуждается, но играют они там реально покруче, чем у нас.
Alex: Давай напоследок ещё один вопрос, я хочу тебе задать. Ты говорил, что когда практикуешься, после того, как разогреешься, прогонишь программу, бывает работаешь над какими то каверами, над каким то чужим материалом. Что ты смотришь, какие песни, какие группы тебе нравятся и какие группы, может, не нравятся, но ты играешь их, потому что чувствуешь, что надо играть?
Max Flame: Вообще, конечно, стараюсь выбирать из того, что технически как то может быть интересно публике. Вообще, в принципе, как я подхожу к тому, чтобы снимать кавер, — тут нужно возвращаться к вопросу о преподавании. Я не выбираю самую сложную песню на бас гитаре, соло, 180 000 миллионов нот в минуту и т.д. Нет, я беру песни, которые известны, которые более менее технически сложны, которые мало мальски каждый пытался в своё время сыграть, но у него что то не получалось, что то в этом духе. Я сейчас работаю над кавером на Cannibal Corpse, пока не буду говорить, что за песня. Я не очень люблю Cannibal Corpse, несмотря на то, что там и чувак играет тоже на Spector — Алекс Уэбстер, и классные вообще чуваки, техничные и т.д., но меня не пропирает их музло, но придётся над ним работать. Так, вообще стараюсь, конечно, выбирать группы, которые мне нравятся и которые с моей точки зрения технически непростые.
Alex: Интересный вопрос хотел тебе задать. Когда ты пишешь какие то свои басовые линии, у тебя бывает такое, что ты написал то, что сыграть сейчас не можешь, и требуются годы, чтобы дорасти до этого уровня? Или ты всегда более менее пишешь то, что можно сыграть?
Max Flame: Нет, в виду того, что у нас материал пишет один человек, а не каждый приносит куски.
Alex: Но ты же всё равно можешь скорректировать свою линию?
Max Flame: Нет, мою именно линию басовую пишу я. Просто я пишу её исходя из требований к самой композиции, что там именно необходимо. Бывает такое, что то, что я написал, мне именно сыграть прямо в ноль, чисто сходу не всегда получается, но года тренировок для этого не нужны — просто какое то время подзаморочиться, разобрать партию, построить её правильно и работать над чистотой исполнения. Это немного времени занимает.
Alex: Макс, большое спасибо тебе за интересный разговор. Я надеюсь, что не последний. Желаю тебе всяческих творческих успехов. Будем ждать ваш новый грядущий альбом интересный.
Max Flame: Тебе спасибо большое и вашему порталу BassLife. Вообще, респект и уважуха, процветания и всего остального. Приятно очень было пообщаться.
Alex: Да, взаимно. Мы будем стараться.
